Этот вечер обещал стать незабываемым. В зале повсюду горели свечи, мерцали в их неверном свете позолоченные рамки картин, серебряные канделябры — а столы ломились от угощений, приготовленных лучшими из поваров города. Несмотря на поздний час, в гостиной четы Робертс раздавались голоса гостей, и с каждой минутой народу всё прибывало.
На званый ужин по случаю пятой годовщины свадьбы был приглашён весь высший свет — от звёзд балета до самого мэра, и все как один обещали явиться на празднество.
Карету за каретой встречал хозяин дома, лично приветствуя благородных гостей.
Когда последний ожидавшийся человек скрылся в дверях поместья, а почти все присутствовавшие неспешно переместились в зал, к парадному входу неожиданно подъехал фиакр. На пороге дома появилась та, кого Робертсы совершенно не ждали.
— Здравствуй, Джейкоб. Извини, я без приглашения. Я ведь не помешаю?
Одними только глазами умоляя не делать этого — не входить — он жестом пригласил незваную гостью внутрь, и более не шелохнулся, даже после того, как девушка прошелестела мимо него в недра дома. Передав прислуге свой плащ, она осталась в чёрном платье, обнажающем белоснежные плечи и шею, украшенную серебряным ожерельем, инкрустированным необычайно крупным топазом, что будто светился изнутри таинственным багровым светом, под стать тёмно-красным волнистым волосам.
— Ну что же ты, Джей, так и будешь стоять на ступеньках или проводишь меня к остальным? Мне так не терпится познакомиться с твоей женой…
— Бриттани… — глухо произнёс мужчина, всё ещё не шевелясь и глядя себе под ноги. — Прошу, не при ней…
— Дорогой, где ты? Тебя все ждут! — Джейкоб вздрогнул и метнулся было к двери, но опоздал.
— Джей, кто эта леди? Ты нас не представишь? Прошу, мисс, проходите, не стойте при входе. Джейкоб! — На мужчине не было лица. Он молча двинулся за дамами в зал, где все собравшиеся уже ждали приветственной речи хозяина.
Джейкоб Робертс славился красноречием и прекрасной памятью, но сегодняшние приветственные слова — приготовленные и отрепетированные заранее — так и не сложились в сколько-нибудь внятные фразы.
Промычав несколько банальных благодарностей и прочищая горло втрое чаще обычного, он всё же нашёл в себе силы улыбнуться и пригласить всех к столу. Жена дала знак музыкантам, и гости, недолго думая, приступили к трапезе под аккомпанемент скрипок и виолончелей. Сама же хозяйка взяла мужа за мелко подрагивающую руку, и они удалились в его кабинет.
— Дорогой, что с тобой? Я тебя не узнаю… — Не успела она договорить, как дверь внезапно распахнулась.
— Бриттани… — произнёс Джейкоб одними губами, инстинктивно занимая место между дверью и супругой.
— Так вот вы где! Ха! Ты не представишь нас друг другу, Джей? — Он молчал и, не мигая, глядел на пульсирующий кроваво-красным камень. Лицо его с каждой секундой мрачнело всё больше. — Я — Бриттани, а как ваше имя, дорогая?
— Хелен. Меня зовут Хелен Робертс, а вы, дорогая, потрудитесь объяснить, что вы тут делаете. Не припомню, чтобы я посылала вам приглашения! — Настроение мужа передалось и ей, и теперь стало ясно, что супружеская беседа, последующая за этим ужином, обещает быть куда интереснее самого вечера.
— Хелен, дорогая, как же, Джей не рассказывал обо мне? Позвольте вам показать кое-что. — Девушка сделала шаг к свету и медленно стянула с левой ладони чёрную ажурную перчатку. Хелен отстранила мужа и придвинулась к столу, намереваясь в свете свечи получше рассмотреть протянутую руку. На запястье, белом, как слоновая кость, красовалось родимое пятно причудливой формы. Упиваясь выражением удивления на лице женщины, Бриттани зашлась истеричным смехом.
— Я вижу, он никогда не рассказывал тебе обо мне. Какая жалость… Тогда я буду вынуждена заполнить этот пробел.
Хелен в недоумении разглядывала родинку, точь-в-точь как у её мужа, и осознание происходящего медленно прокрадывалось внутрь.
Джейкоб не успел. Он просто не успел уследить за тем, как напоминавшее своими переливами змеиную чешую платье молниеносно перетекло за спину его жены, как одной рукой эта бестия приобняла её, а другой прикоснулась к ожерелью, как камень, как ему показалось, ярко вспыхнул, кто-то щёлкнул пальцами и… они исчезли.
В кабинете остался только он. Он просто стоял среди затухших огарков, не обращая внимания на окружающих, пытавшихся привести его в чувства. В голове его звучал надрывный писк, а перед глазами лишь кровавые отблески.
Порывы свежего солёного ветра не оставили некогда идеально уложенной причёске ни единого шанса. Хелен прильнула к холодному колючему булыжнику, силясь оторвать взгляд от завораживающе танцующей на самом краю обрыва девушки.
Как они тут оказались? Где они? Сколько прошло времени? Голова болела, в глазах стояли слёзы, сквозь надрывный звон в ушах пробивались отзвуки далёкого прибоя, а в воздухе пахло солью. Вокруг ещё царила темнота, однако было очевидно, что вот-вот займётся холодный осенний рассвет.
— Хелен, моя прекрасная Хелен Робертс, если мы останемся тут ещё хоть на минуту, то насмерть окоченеем. К счастью, здесь недалеко есть вполне уютное место, одна пещера. Переживать не стоит, она уже давно необитаема.
Хелен не хотела никуда идти, особенно с этой чокнутой ведьмой, но Бриттани была права — она точно замёрзнет насмерть, если задержится здесь дольше. На непослушных ногах, нехотя, она двинулась вдоль карниза, цепляясь за каждую щербинку и выбоинку в каменной стене, изо всех сил стараясь не смотреть вниз.
Так они шли вперёд и вверх по узенькой тропке - легко и по-кошачьи грациозно порхающая похитительница, и медленно и неуверенно шагающая похищенная, пока из-за очередного поворота тропинка внезапно не расширилась, открывая зияющую пастью тёмного провала. Они дошли.
Продрогшая, уставшая, поранив руки об острые края скалы, Хелен хотела лишь одного — оказаться у своего камина в своей гостиной на своём мягком диване. Заснуть под весёлый треск поленьев и доносящееся из-за закрытых дверей кабинета бормотание Джейкоба. Джейкоб…
— Ну что ты, милая, не плачь! Гляди! — Бриттани указала рукой на дальний конец пещеры, где можно было различить очертания двери и лучик мягкого света, выбивавшийся из-под неё наружу. Войдя вовнутрь, Хелен на секунду обомлела, удивившись тому, как из острых когтей ночи она в миг перенеслась в уютную, тёплую и светлую комнату. — Что это за место?
Бриттани вновь рассмеялась, но уже не тем истерическим злобным смехом, после чего упорхнула за ширму, откуда вышла уже с тяжёлой соболиной шубой, в которую Хелен сразу же закуталась.
— Это — мой дом. — Девушка провела рукой по коврам, закрывавшим неровные стены пещеры. — В нём редко дают балы, но если вы соизволите подождать, через несколько минут будет готов горячий шоколад.
— Он найдёт меня, Бриттани. — Бросила Хелен в спину девушки.
— О! Несомненно, моя дорогая, несомненно. Это ведь его пещера. А пока мы его ждём, я расскажу тебе историю.
***
Бриттани прикрыла глаза, откинулась на спинку кресла и тихонько запела:
Под синим небом Калькутты
И в дальней Аделаиде
Под тенью китайского Будды
И где самурай-воитель
Полярной звездой Аляска
Под Южным Крестом — Сантьяго
Гуляя по плато Наска
Ночуя в шатре Навахо
Идя на восток караваном
За холку держа верблюда
Следя за слоном в саванне
Не став для тигрицы блюдом
Ваш папа расскажет сказку
О том как живут в деревне
Где мирно и без опаски
Его ребятишки дремлют.
Под каменным сводом пещеры эхо повторяло последние строчки грустной колыбельной. Похитительница смахнула слезу и отхлебнула из чашечки дымящийся напиток.
— Мы всегда были неразлучны, я и он, брат и сестра. В детстве мы много ездили по стране вместе с отцом, пока он был жив. У него была мечта — он хотел совершить кругосветное плавание, обойти весь мир и пересечь все континенты, но увы, он скончался от тифа, когда нам было по двенадцать лет.
Маленькие и никому не нужные, мы отправились в путешествие по приютам и детским домам, откуда нас или гнали взашей, или мы сбегали сами. Жизнь на улице, постоянные болезнь и недоедание, грязь и вонь сопровождали нас всё детство, ставили в один ряд с одичавшими голодными псами.
Что ни говори, отец наш, хоть и старался изо всех сил, но ничему, кроме воровства, научить нас и не мог, а после его смерти ничего другого нам не оставалось, и мы стали выживать мошенничеством и обманом, обкрадывая всех, кого только могли.
Десятки раз мы попадались, десятки раз взрослые обламывали розги о наши спины, а Джею даже не повезло провести несколько ночей в тюрьме.
Однажды Джейкоб нашёл эту самую пещеру, скрытую от посторонних глаз, уединённую и недоступную, на острове, о котором никто не знал, и мы затаились. В шутку назвали это место Шервудом, свезли сюда то немногое, что накопили за годы скитаний и спрятались от всего мира.
Для деревеньки, стоящей на берегу, мы были обычными беспризорниками, чумазыми и голодными. Селяне нас подкармливали, лечили, а священник из местного прихода даже взялся обучать нас грамоте. Мало где мы встречали такое сочувствие, и могу поклясться, мы никогда ничего не крали у жителей этой деревни, хотя своими там так и не стали.
Через год священник уехал, рыбная ловля перестала приносить доход, а в пяти лигах отсюда открыли залежи каменного угля, и все мужчины, а за ними и вся деревня уехали туда. Осталось тут полтора десятка стариков да старушек, доживающих свой век у моря.
Бриттани задумчиво помешивала поостывший шоколад.
***
На улице уже светало, и хотя холодное утро вступало в свои права, измученная тревогами этой странной ночи, Хелен не смогла пересилить себя и провалилась в глубокую дрёму.
Ей снилось как багровый свет струился сквозь щели в плотно прикрытых ставнях, и чей-то знакомый голос напевал мотив колыбельной, которую пел своим детям старый вор, мечтавший быть путешественником.
Проснувшись в середине дня, миссис Робертс обнаружила, что в пещере она осталась одна. Пройдясь по нескольким комнаткам и альковам и размяв затёкшие мышцы, Хелен решила выйти на воздух.
На улице было всё ещё прохладно, и ей пришлось вернуться внутрь за шубой. На столике рядом с креслом, где она уснула, лежала записка, в которой Бриттани обещала вернуться после обеда и великодушно разрешала пользоваться всеми удобствами убежища. Хелен усмехнулась и вышла из пещеры.
Тропинка, по которой они поднимались ночью не оканчивалась перед входом в грот, а продолжала виться по краю всё выше и скрывалась за выступом скалы. Хелен решила подняться выше по дорожке. Через несколько поворотов она достигла вершины утёса, где, наконец, можно было свободно осмотреться окрест.
Перед глазами до горизонта простирался беспокойный осенний океан, серый и синий, сливаясь с сизыми тучами. Дул крепкий западный ветер, неся с собой ощущение близкого шторма.
Хелен поёжилась и устремила свой взор на восток, где сквозь водяную пыль и туман в нескольких километрах чернела длинная полоска берега. У девушки защемило сердце при мысли, что Джейкобу возможно придётся преодолеть пролив на лодке, что в такую погоду было бы в высшей степени опасно, а может и невозможно. Она поддалась порыву и подошла к самому краю обрыва, чтобы взглянуть вниз.
— Да, это завораживает и гипнотизирует. Манит. — Неожиданно прошептала на ухо Бриттани. Хелен отшатнулась и едва не потеряла равновесие, но появившаяся словно из ниоткуда девушка уже крепко держала её за плечи.
— Знаешь, я уверена, что в каждом из людей живёт неугасимое желание полёта. Нас тянет, тянет испытать на себе шум и свист холодного ветра, свободу от земли, от проблем… и свободу от страха. Лететь…
Нам лучше вернуться в Шервуд, пока мы окончательно не промёрзли. Я принесла еды и вина, и впереди ещё долгий рассказ.
Они вернулись в пещеру, где на столе уже стояли несколько аппетитных блюд из морепродуктов, ещё тёплый мясной пирог и отменное белое вино.
Бриттани продолжила рассказ, время от времени подливая в бокалы Шардоне.
***
Бриттани продолжала говорить про их прошлую жизнь, про нищету и страх преследовавший их в детстве, про лишения и постепенно зревшую ненависть к миру.
Про то как у них в конце концов не осталось выбора, кроме как стать ворами, про то, сколько они потратили времени и сил чтобы стать лучшими в этом деле и про то, как у них появилась цель в жизни.
На улице уже смеркалось, а история всё продолжалась. Бриттани рассказала о том, как они учились быть карманниками, шулерами и мошенниками, о том как они в конце концов даже открыли контору, куда приходили богатые люди с заказами на ограбления, шантаж, подлог, а иногда даже и похищения других богатых людей.
Про то, как «Близнецы Робертс» стали такими же популярными в криминальных кругах, как Чёрная Борода у пиратов, и про то, как они стали весьма богаты. Так богаты что к двадцати пяти годам уже совершили своё кругосветное путешествие, посвятив его памяти своего отца, мечтавшего об этом всю жизнь.
Хелен слушала, но в какой-то момент просто отказывалась слышать. Её сознание противилось каждому слову, исходившему из уст этой полоумной. Невозможно было себе представить Джейкоба Робертс, самого добропорядочного, щедрого и любвеобильного человека, владельца швейной фабрики и нескольких земельных участков, доставшихся ему по наследству, гнусным вором и разбойником.
Однако отрицать тот факт, что перед ней сейчас сидит его сестра, о которой он за пять лет совместной жизни не обмолвился ни словом, просто невозможно, да и очевидных причин лгать об этом у Бриттани вроде бы нет.
— Однажды мы напросились на самое сложное задание, сулившее нам огромные деньги, а кроме того и огромные проблемы если мы его провалим. Мы взялись за него, но сейчас я понимаю… это была ошибка.
Бриттани перешла на срывающийся шёпот, вцепившись пальцами в бокал, будто желая переломить его пополам.
— Мы сильно поссорились, и я говорила ему ужасные слова. Мы распалялись сильнее и сильнее, и я… Я толкнула его а он пытался меня удержать. Я споткнулась, и Джейкоб не поймал меня. Я оступилась…
Дорогая, ты когда-нибудь летала? Это было прекрасно, так легко…
У Хелен от ужаса перехватило дыхание. От мысли о падении с такой высоты, о том, что Джейкоб не удержал сестру, от всей этой истории, казавшейся бредом умалишённого её сердце пропускало удар за ударом.
— Не может быть… Не может быть… — Шептала она и до крови закусывала фалангу указательного пальца.
Бриттани продолжала что-то шептать, улыбаться и хихикать, придавая всей ситуации острый привкус безумия.
— Как же… ты выжила?
— Он прыгнул за мной, дорогая. Ты выбрала прекрасного мужчину, бесстрашного, безрассудно смелого. Мне повезло, я не разбилась о скалы, а он вытащил меня… а после — оставил. Он ушёл и вот, его нет. Я искала его везде, но он исчез и семь лет я не могла его найти.
Ошеломлённая миссис Робертс не могла пошевелиться. Не могла поверить.
— Ты лжёшь… — Она почувствовала, как силы оставляют её. Перед тем как упасть, Хелен успела разглядеть багровые отсветы внезапно вспыхнувшего топаза Бриттани. Его отсветы бликовали на серебряном сервизе и в стекле бокалов, то разгораясь, то затухая, пульсируя в такт неведомому сердцебиению.
Серо-чёрное небо не сулило ничего доброго, и хотя время было ещё даже не вечернее, на дворе стоял холодный полумрак. Ветер доносил рокотание приближающегося грома, и шум прибоя быстро превращался в рёв морских исполинов, бесстрашно атакующих неприступный утёс.
Дверь в Шервуд внезапно распахнулась, будто поддавшись порывам бури, и на пороге появилась статная фигура.
— Джейк… — Одними только губами прошептала Хелен. Она поднялась с кресла раскачиваясь из стороны в сторону, не в силах ступить и шагу.
Джейкоб в один прыжок оказался рядом, подхватил жену на руки и бережно прижал к себе.
— Ей, кажется, нужно на воздух. — С наигранным сочувствием промурлыкала Бриттани.
— Что ты сделала с ней? Что ты ей наговорила? — Хрипло прошептал Джейкоб перешагивая через препятствия на пути к двери, с Хелен на руках.
Камень на белоснежной шее Бриттани пульсировал медленно, с оттяжкой, словно издеваясь над сбивающимся от гнева дыханием мужчины.
— Я рассказала про то, как ты меня бросил, братишка. Помнишь? Семь бесконечностей назад мой единственный близкий человек, мой старший брат, мой Джей бросил меня в безымянном селении таким же ненастным вечером, как и этот.
С нечеловеческим воплем Джейкоб Робертс выбежал на улицу. Под урчание и завывание бури он пытался привести жену в чувства.
Её одеждой был лёгкий, почти прозрачный пеньюар, который нещадно рвало и трепетало на ветру, обнажая прекрасное бледное тело.
Хелен очнулась и даже смогла подняться на ноги, но когда она оглянулась на Бриттани, то увидела как та беззвучно хохочет, сжимая в руках подвеску с кровавым камнем, и вырвалась из объятий мужа.
— Почему ты её бросил, Джей? Почему ты не остался? Как ты мог?
Глаза Джейкоба наполнились слезами, он беззвучно рыдал, запрокинув голову назад, но с его губ не слетело ни слова, и тогда его сестра порхнула к самому краю обрыва.
Ветер постепенно стихал, замирал, набирая силу для решающего удара. Под насупившимися чёрными тучами было уже тяжело дышать, но на холодную землю ещё не упало ни единой капли.
— Хелен, дорогая, тебе никогда не хотелось летать? — В наступившей тишине её истерический смех резал уши и казался хохотом самого Сатаны а ритмичные и воздушные движения были похожи на языческий ритуал.
Джейкоб нашёл в себе силы взглянуть любимой жене в глаза и умоляюще прошептать:
— Не слушай её, дорогая, не смотри на неё. Она спятила очень давно, ещё когда мы вместе покоряли мир. Я оставил её в монастыре на краю мира, потому что она… Она убила человека, Хелен. Холоднокровно, кроваво, ни за что, ради милой побрякушки. Понимаешь?
Джей указал на тускло тлевший камешек, неподвижно висевший на шее полуобнажённой демоницы.
Бриттани двигалась по самой кромке скалы в восточном танце, с высоко поднятыми вверх руками. По её щекам текли слёзы счастья.
Хелен не сводила глаз с кроваво мерцавшего топаза, ей так хотелось развернуться и убежать, но она, против всех ожиданий, прошагала к уступу, где элегантно совершала своё последнее па богиня.
Дойдя до края, миссис Робертс медленно сбросила с себя одежду и раскинула руки в стороны, словно намереваясь обнять печально бурлящий океан. Бриттани с животным восхищением и азартом смотрела на неё. Затем быстро сняла с себя своё колье и двинулась в сторону белеющей на фоне грозы девушки.
Внезапно, будто очнувшись ото сна, Джейкоб взревел и бросился на перерез сестре, и на этот раз он успел.
Секундная борьба на краю продолжалась недели. Покрасневшие от боли и слёз глаза брата, безумные, бескровные глаза сестры и отражающийся в них алый отсвет украшения, которое девушка сжимала в руке.
Блеснула, прорезав небо с востока на запад, огромная ветвистая молния. Пророкотал в ответ гром.
Безумно хохоча в лицо первым каплям дождя, вниз со скалы неслась огненно-рыжая ведьма.
Джейкоб бросился к своей жене, обнял её, укрыл её собой от проливного ливня и отвёл от края. Он шептал ей о любви, о том, что всё закончилось, и что всё будет хорошо…
Над головами смертных замысловатым узором ухмыльнулась алая вспышка, и раскат грома на мгновение сумел заглушить ту страшную бурю.
На краткий миг осветила она штормовой утёс посреди океана.
Утёс, на котором рыдающий и молящий о смерти мужчина нежно и трепетно обнимал белое, мокрое и холодное как снег тело своей безумной сестры.